58. Не будем, если угодно, говорить обо всем этом и предположим на словах невозможное; допустим, что брак имеет вообще все блага: многочадие, добрых детей, богатство, у жены целомудрие, красоту, благоразумие, согласие, жизнь до глубокой старости; пусть будет при этом и знатность происхождения и величие власти и не тревожит общая естественная слабость - опасение перемены всего этого, пусть будет удалена всякая причина уныния, всякий повод к заботе и безпокойству, и ни другая какая-нибудь причина, ни преждевременная смерть не расторгает брака, но пусть оба они умирают в один день, или, что гораздо приятнее, пусть останутся у них наследниками дети, и похоронят обоих родителей вместе в глубокой старости. Какой же будет конец? С какою пользою от этих многих удовольствий они отойдут туда? Оствить много детей, наслаждаться с хорошею женою роскошью и всеми другими благами, которыя я сейчас изчислил, и достигнуть глубокой старости, какую все это может нам принести пользу на том судилище в виду вечных и истинных благ? Никакой. Все это тень и сновидение. Если же от этого мы не можем получить никакой пользы в ожидающих нас и не имеющих конца веках, и никакого иметь утешения, то наслаждавшийся этим должен будет стать наравне с теми, которые не наслаждались. Так, если бы кто в продолжении тысячи лет в одну только ночь увидел приятное сновидение, то и о нем мы не сказали бы, что он имеет какоенибудь преимущество пред тем, кто не наслаждался таким видением. Впрочем, этим я не выразил всего, что хотел; ибо здешния блага не столько отличаются от тамошних, сколько сновидения от действительности, но гораздо больше; и не так настоящий век относится к будущему, как одна ночь к тысяче лет, но и здесь разница гораздо больше. Дела же девственницы не таковы, но она отходит туда с великим богатством; впрочем, начнем изследовать об этом выше.

59. Нет ей нужды разведывать о женихе, не боиться она и какого-нибудь обмана. Бог - не человек, Владыка - не раб. Такова разница между женихами; посмотри еще, на каких условия здесь вступают в брак. Ни невольники, ни десятины земли, ни столько-то и столько-то талантов золота, но небеса и небесныя блага - подарки такой невесте. Притом другая вступившая в брак боится смерти, как по иным причинам, так и потому, что смерть разлучает ее с супругом, а девственница даже желает смерти и тяготится жизнью, поспешая видеть Жениха лицом к лицу и насладиться тою славою.

60. Не может причинить ей вреда ни житейская бедность, как это бывает в другом браке, но делает ее еще более любезною для Жениха, как претерпевающую эту бедность добровольно, ни происхождение от незнатных родителей, ни недостаток телесной красоты, ни другое что-либо подобное. Что я говорю об этом? Если она даже будет несвободною, и это не может повредить ей при сватовстве: достаточно иметь прекрасную душу, чтобы получить первенство. Ей не предстоит бояться ревности, не предстоит мучаться завистью к другой женшине, как сопрягающейся с более славным мужем; потому что нет никого, не только подобнаго или равнаго ея Жениху, но даже хотя мало приближающагося к Нему; в другом же браке, если которая будет иметь и очень богатаго и весьма знатнаго мужа, всегда может найтись другая, имеющая еще более знатнаго, а превосходство большаго не мало уменьшает удовольствие обладания менее превосходным. Но (скажут) большая роскошь и обилие золота, одежд, столовых и других вещей может прельщать и привлекать душу. А много ли женщин наслаждаются этим? Большая часть людей живет в бедности, горестях и трудах; если же некоторыя пользуются такими благами, то очень немногия и редкия, и те против воли Божией: как мы доказали это в вышесказанном, Он никому не дозволял наслаждаться этим.

61. Впрочем, предположим на словах, что роскошь дозволяется и что ни пророк, ни Павел не осуждают украшающихся женщин. Какая польза от множества золотых вещей? Ничего иного, кроме зависти, заботы и намалаго страха; ибо владеющия ими тревожатся заботами не только тогда, когда эти вещи положены в ящичек или когда наступает ночь, но и когда надевают их в дневное время, оне также испытывают безпокойство и даже худшее. И в банях, и в церквах являются женщины, которыя похищают их; а часто и без последних носящия золотые вещи, подвергаясь стеснению и толчками от толпы, не замечают, как теряется какаянибудь из золотых вещей. Таким образом многия женщины не только таких вещей, но даже более ценных ожерелий, украшенных драгоценными камнями, лишались просто вследствие того, что эти вещи оторвавшись терялись.