41. Для чего же Он позволил это иудеям? Для того, чтобы они не враждовали друг с другом, чтобы родственною кровью не наполняли своих жилищ. Что лучше было, скажи мне, для сделавшейся ненавистною - быть ли изгнанной вон, или быть убитою внутри дома? А последнее они сделали бы, если бы им не дозволено было изгонять. Посему (Господь) и говорит: аще возненавидиши, отпустити (Втор. 24,1- 3). Когда же Он беседует с кроткими и такими, которым не позволяет даже гневаться, то говорит: аще ли же разлучитися, да пребывает безбрачна (1 Кор. 7,11). Видишь ли стеснение, неизбежное рабство, связывающия обоих узы? Поистине брак есть узы, не только по причине множества забот и ежедневных неудовольствий, но и потому, что подчиняет супругов друг другу хуже всякаго раба. Обладати будет, говорит (Господь), муж женою (Быт. 3,16). А какая польза от этого обладания? Оно также и его делает рабом обладаемой, составляя некоторое новое и необыкновенное воздаяние посредством рабства; как ноги беглецов, быв связаны и сами по себе, и еще приваязаны одне к другим какой-нибудь небольшою цепью, прикрепленною обоими концами к оковам, не могут ступать свободно, потому что каждый из них принужден следовать за другим; так и души супругов, имея и свои особыя заботы, имеют и другое стеснение, происходящее от союза друг с другом, сдерживающее их хуже всякой цепи и отнимающее свободу у обоих тем, что не предоставляет начальство кому-нибудь одному из них, но разделяет власть между обоими. И так где те, которые за наслаждение удовольствием готовы переносить всякое осуждение? Не малая часть удовольствия сокращается от взаимных огорчений и распрей, часто продолжающихся в течение долгаго времени. И самое рабство, заставляющее одного невольно переносить своенравность другого, в состоянии помрачить всякое наслаждение. Посему и блаженный (Павел) сначала укоризненными словами удерживал стремление к сладострастию: блудодеяния ради, для избежания невоздержания и разжения; но зная, что эти слова осуждения для многих малозначительны, потом для обуздания их прибавляет более сильныя выражения. Посему и ученики (Христовы) нашли нужным сказать: лучше есть не женитися (Матф. 19, 10), в виду того, что ни который из супругов не властен над самим собою. И это предлагает уже не как увещание или совет, но как обязательное повеление и заповедь. Только вступать, или не вступать в брак зависит от нас; а то, что последует за браком, уже не в нашней власти, но волею или неволею нужно переносить рабство. Почему? Потому, что мы не по неведению избираем это подчинение, но, очень хорошо зная его права и законы, добровольно подвергаем себя этому игу. Затем сказавши о живущих с неверными женами, изложив подробно все законы о браке, вставив речь и о рабах и достаточно утешив их тем, что этим рабством не унижается их духовное благородство, он переходит наконец к словам о девстве, которыя и прежде соблюдал в себе и старался посеять, а теперь открыл, хотя не утерпев, не умолчал об этом и в словах о браке; ибо кратко и в разных местах он поместил слова (о девстве) и в этом последнем увещании, и таким прекрасным способом приготовил наш слух и предрасположив ум, сделал превосходное введение к речи (о девстве). После увещания рабам, - ценою, говорит он, куплени есте, не будите раби человеком (1 Кор. 7, 23), - напомнив о благодеянии нам Господа, и этим воскресив и вознесши на небо умы всех, он потом и излагает учение о девстве, выражаясь такими словами: о девах же повеления Господня не имам, совет же даю, яко помилован от Господа верен быти (1 Кор. 7, 25). Хотя он также не имел повеления относительно верных, сопрягающихся с неверными, однако о них с великой властью дает закон и пишет так: прочим же аз глаголю, а не Господь: аще который брат жену имать неверну, и та благоволит жити с ним да не оставляет ея (ст.12). Почему же и относительно дев ты не объявляешь того же? Потому что Христос относительно этого дал ясное постановление, запрещая вводить девство, как обязательную заповедь; ибо слова Его: "могий вместити да вместит" предоставляют слушателю власть выбора. Беседуя о воздержании, апостол говорит: хощу, да вси человецы будут, якоже аз, в воздержании; и еще: глаголю же безбрачным и вдовицам: добро им есть, аще пребудут, якоже и аз (1 Кор. 7, 7-8); говоря же о девстве, он нигде не упоминает о самом себе. Потому он и говорит весьма скромно и с великою осторожностию, что сам не совершал этого подвига. Повеления, говорит он, не имам. Сперва предоставив выбор и хорошо настроив слушателя, он потом и преподает совет. Так как само название девства тотчас указывает на великий подвиг, то он не тотчас переходит к этому увещанию, но привлекши к себе ученика сначала посредством выбора и приготовив душу его к послушанию и покорности, он потом уже делает предложение. Ты слышал, что девство есть название многих трудов и подвигов, но не бойся; оно не есть повеление и не вводится как обязательная заповедь, но тем, которые принимая его на себя добровольно и по избранию, оно воздает собственными благами, возлагая на голову их блестящий и доброцветный венец; тех же, которые отказываются и не желают принять его, оно не наказывает и не принуждает к тому против воли. И не только этим он сделал слово свое необременительным и приятным, но и указанием на то, что благодать этого подвига дается не от него, но от Христа. Он не сказал о девах; я не повелеваю, но: повеления не имам; и как бы так говорил: если бы я предлагал такое увещание, руководясь человеческими рассуждениями, то не следовало бы решаться на это; но так как это угодно Богу, то залог безопасности надежен; я же лишен власти давать подобныя повеления; но если вы хотите выслушать меня, как равнаго вам раба, то совет даю, яко помилован от Господа верен быти (1 Кор. 7, 25). Здесь достойно удивления великое искусство и благразумие блаженнаго (Павла), как он, находясь среди двух необходимостей и противоположностей, - представить собственную личность, для того, чтобы совет стал удобоприемлемым и не сказать о себе ничего лишняго, - так как сам не имел этой добродетели, - в кратких словах достиг того и другого; ибо словами: яко помилован он как бы выставляет себя, а тем, что не выставляет себя с более блистательной стороны, уничижает и смиряет себя.