30. Заслуживает иследования и следующее: если честна женитва и ложе нескверно (Евр. 13,4), то почему (апостол) не допускает их во время поста и молитвы? Потому, что весьма странно было бы: если даже иудеи, у которых все имело отпечаток плотской, которым позволялось даже иметь по две жены, одних изгонять, а других брать, так предохраняя себя в этом деле, что, приготовляясь слушать Слово Божие, воздерживались от законнаго соития, притом не один день и не два, а несколько дней (Исх. 19), то было бы странно, если бы мы, получив такую благодать, принявшие Духа, умершие и спогребшиеся Христу, удостоившиеся усыновления, возведенные в такую почесть, после столь многих и столь великих благ, не прилагали усердия одинаковаго с этими детьми. Если же кто стал бы опять спрашивать, почему сам Моисей отклонял иудеев от брачнаго общения, я сказал бы, что брак, хотя и честен, но может достигать только того, что не оскверняет живущаго в нем, а сообщать еще святость один он не в состоянии, - это уже дело не его силы, но девства. И не Моисей только и Павел возвещали это; послушай, что говорит Иоиль: освятите пост, проповедите цельбу, соберите (люди, освятите) церковь, изберите старейшины (Иоил. 2;15,16). Но, может быть, ты желаешь знать, где он советовал воздерживаться от жены? Да изыдет, говорит он, жених от ложа своего, и невеста от чертога своего (ст. 16). Это даже больше Моисеева повеления. Если жениху и невесте, у которых страсти кипят, юность цветет, похоть бывает неудержима, не следует сообщаться во время поста и молитвы, то не гораздо ли более тем, для которых нет такой необходимости сообщения? Тот, кто молится и постится, как следует, должен отказаться от всякой житейской похоти, от всякой заботы и разсеянности, и вполне сосредоточившись в самом себе во всех отношениях, в таком состоянии приступать к Богу. Потому пост и есть добро, что он устраняет заботы души, прекращая угнетающую ум дремоту, обращает все помыслы к ней самой. На это и Павел намекает, когда отклоняет от совокупления, и употребляет выражение весьма точное. Он не сказал: да не оскверняйтесь, но: да пребываете, т.е. упражняйтесь, в посте и молитве; так как сообщение с женою ведет не к нечистоте, но к неупражнению (в этих делах).

31. Если теперь после такой предосторожности диавол старается препятствовать нам во время молитвы, то, застигнув душу разслабленною и изнеженною от пристрастия к жене, чего не сделает он, развлекая туда и сюда наши мысленныя очи? Чтобы нам не потерпеть этого и не обращаться к Богу с напрасною молитвою, особенно когда мы стараемся преклонить Его на милость к нам, апостол и повелевает удаляться тогда от (брачнаго) ложа.

32. Если приходящие к царям, - что я говорю - к царям? - даже к низшим начальникам, и рабы, прибегающие к господам, потерпев ли обиду от дргуих, или нуждаясь в каком-нибудь благодеянии, или поспешая укротить возбудившийся против них гнев, приступают к объяснению с этими лицами, устремив на них глаза и все мысли свои, а при малейшей разсеянности не только не достигают желаемаго, но и уходят, получив какую-нибудь неприятность; если желающие утишить гнев людей поступают с такой тщательностью, то что будет с нами, несчастными, если мы будем поступать с небрежностью к Владыке всех Богу, подвергшись притом гораздо большему гневу Его? Ни слуга не станет раздражать господина, ни подданный царя так, как мы ежедневно прогневляем Бога - тмою талант (Матф. 18, 23-24). Посему, когда мы в молитвах прибегаем к Нему с намерением утишить такой гнев и умилостивить Его, так прогневляемаго нами каждый день, (апостол) справедливо отклоняет нас от упомянутаго наслаждения и как бы так говорит: "возлюбленный, речь идет у нас о душе, опасность предстоит крайняя; нужно трепетать, страшиться и сокрушаться; мы приступаем к грозному Владыке, многократно оскарбленному нами, имеющими против нас великие обвинения и за великие грехи; теперь не время объятий и наслаждений, но слез и горьких стенаний, коленопреклонений, тщательнаго исповедания, прилежнаго сокрушения, многих молитв". Благо будет тому, кто, с таким усердием приступив и припадши Богу, смягчит гнев Его, не потому, чтобы Господь наш был жесток и непреклонен, - но чрезмерность наших грехов не попускает даже и благому, кроткому и милостивому скоро прощать нас. Посему и говорит (апостол): да пребываете в посте и молитве. Что же может быть прискорбнее того рабства? Я хотел бы преуспевать в добродетели, возноситься на небо, постоянным упражнением в постах и молитвах омыть нечистоту души; а между тем, если жена не хочет склониться на это мое намерение, я принужден рабски подчиняться ея невоздержанию. Поэтому сначала он и сказал: добро человеку жене не прикасатися. Поэтому и ученики говорили Господу: аще тако есть вина чаловеку с женою, лучше есть не женитися (Матф. 19,10). Разсудив, что (в браке) та и другая сторона необходимо терпит стеснение, они, вынужденные этими мыслями, и произнесли такое изречение.