- Всего в библиотеке документов:
6556
Статистика
Дворкин Илья Львович
Дворкин Илья Львович - прозаик, поэт, детский писатель. Окончил Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта в 1961 году. До 1966 года работал мастером, прорабом. В печати стал выступать с начала 60-х годов - в ленинградской молодёжной газете "Смена".
Первой его книжкой были стихи для детей (1964). Потом одна за другой стали появляться для детей книжки в прозе. Почти каждый год. Лишь в семидесятом, семьдесят третьем и семьдесят пятом были перерывы. Но в семидесятом он опубликовал "взрослый" роман "Одна долгая ночь", а в семьдесят третьем в соавторстве с Яковом Длуголенским написал водевиль "Вокруг кувшина". В семьдесят пятом он, естественно, тоже не сидел сложа руки, ибо в следующем издательстве "Детская литература" выпустили в свет его повесть "Голова античной богини", а издательство "Советский писатель" "взрослую" книгу "Взрыв". Уже после смерти писателя "Детская литература" напечатала его повесть "Взгляни на небо", а через три года - оставшуюся в рукописи повесть "Костер в сосновом лесу".
Четырнадцать лет работы в литературе - четырнадцать напечатанных книг. А, кроме того, журнальные публикации, телеспектакли, передачи по радио. И никогда И.Л.Дворкин не замыкался в своём кабинете, священнодействуя у письменного стола. Да и трудно было представить его священнодействующим за таким столом в кабинете. По сути-то дела и кабинета не было: в последние годы была комната в коммунальной квартире на Невском проспекте, куда любили заглядывать, как говорится, на огонек его многочисленные друзья.
Он был молодой, обаятельный. Энергии его хватило бы на десятерых. Он и любимых героев своих книг зарядил этой энергией и обаянием. Своей жаждой всё испытать, все увидеть, проехать, проплыть, протопать своими ногами. От Севера и до самого крайнего Юга тогдашней России. Так, он побывал в Термезе, на границе с Афганистаном и первым в нашей литературе коснулся темы наркотиков. Подчеркиваем - первым. Его повесть, посвященная запретной тогда в стране теме, была с купюрами сначала напечатана в журнале "Нева", а затем вошла в состав сборника "Взрыв". Называлась она "Восемь часов полёта". После смерти писателя его друзья восстановили эти купюры и готовили его посмертный сборник, куда должны были войти и главы неоконченного романа. Издательство "Советский писатель" готовило эту книгу, но наступили постперестроечные времена, и сборник так и не увидел света...
Родился Илья Львович Дворкин в Таганроге, детство провел в Сухуми. Отец его был греком - но Илья взял себе фамилию отчима, который его воспитал. Он был предан людям, не предававшим его, и видимо, всегда чувстсовал зов своей прародины. В неопубликованном стихотворении "Гомер" он писал:
Говорил со мною Гомер,
Очень старый и мудрый эллин.
А вокруг был заснеженный сквер
И скрипели озябшие ели.
Он показывал мне трофеи
В быстром блеске девичьих глаз,
А веселые смуглые феи
Уводили в долины нас.
С ним я видел спартанские станы
Под лучами мохнатых звезд.
С ним я слушал святые пеаны
Над полянами желтых роз.
Ах, старик! Виночерпий обряда!
Вбил ты в сердце поэзии клин.
О, Эллада, моя Эллада!
Я оттуда. Я твой гражданин.
"Эллинизм" его проявлялся во всем: и в открытом, общительном образе жизни, и в умении понять и передать другим простые, изначальные жизненные истины, и даже в его де-детски восторженном отношении к своему родному Черному морю. Оно засверкало в его произведениях радостно и призывно, став не просто местом действия, а полноправным героем, который увлекает к подвигам, приключениям и вообще к прекрасной жизни.
Герой первой повести И.Л.Дворкина "День начинается утром", черноморский пацан, "никогда не задумывался - красивое море или нет. Море - оно... море. Как мама, как небо. Что-то такое, без чего нельзя." И в общении с этой прекрасной, всеобъемлющей стихией полнее и стремительнее проявляется характер человека. В первую очередь - ребенка.
И.Дворкин умел смотреть на мир глазами детей. Оттого так чисты и выразительны его краски. Оттого они без дополнительных пояснений передают и состояние природы и состояние человека, который сам - радостная частица мира.
Многие произведения писателя адресованы читателю младшего школьного возраста. Для И.Дворкина его маленький собеседник был равноправным собеседником. Это надо подчеркнуть. Ведь далеко не всякий взрослый, будь он даже писателем, умеет видеть в маленьком человеке достойного себя партнёра. Мы чаще становимся перед ними на корточки или подхватываем на руки, демонстрируя свою силу.
У И.Дворкина многие взрослые ведут себя не так.
Например, в жизни героя повести "Львы живут на пустыре" появляется такой взрослый, рабочий цирка латыш Ян. "Обо всех своих мальчишеских делах, - говорится о главном герое повести, - Витька мог говорить с ним сколько угодно, не опасаясь насмешки". Документальная повесть "Хозяин зубастой машины" вся построена на таком равноправном отношении между взрослым и ребёнком.
Есть ещё одна важная особенность его прозы. Она всегда метила в единственно достойную цель: воспитать в человеке человека, разбудить в нем чувство человеческого достоинства, гражданской чести, справедливости, верности, порядочности. И метила с тем большим успехом, что была написана весело, заставляла улыбаться на каждой странице, заставляла забывать про то, что по неким формальным признакам часто принадлежала жанру так называемой школьной повести.
Когда читаешь повести И.Дворкина "Костер в сосновом бору", "Трава пахнет солнцем", "Львы живут на пустыре", "Обида", "Взгляни на небо", вообще забываешь всю эту "номенклатуру", все эти разговоры, очень популярные в 60-70-е годы прошлого столетия, о "школьной", "пионерской" повести. Понимаешь, что по отношению к талантливым произведниям все эти рамки не годятся. Это повести о жизни наших ребят той эпохи. А жизнь эта, как это и должно быть в настоящем произведении искусства, предлагает в сюжете в полном объеме - и дома, и в школе, и на улице, во взаимоотношениях с самыми разными людьми. А если, к примеру, рисуются сцены с классным руководителем или пионервожатым, то открываются самые широкие "горизонты", а не только "вид" на школу или пионерскую комнату.
Читая эти повести в наше время, забываешь о том, когда они написаны. Разумеется, в них есть приметы своего, отдалившегося от нас времени. Но в них живёт и то, что никогда не отдалится от нас. По крайней мере, пока мы решаем задачи воспитания высокой гражданской нравственности у каждого нового поколения, переступающего порог первого класса, а затем шагающего по ступеням лет к окончанию школы или другого учебного заведения.
У нас много суеты, шараханья от одних проблем к другим, подчас даже паники. Вчерашние проблемы отодвигаются на задний план. Все требуют чего-то сиюминутного, злободневного. А что может быть злободневней честности и уважительного отношения к старости, брезгливости ко лжи, верности высоким гражданским идеалам? Что может быть новее для читателя "младшего дошкольного возраста", чем верная дружба, стремление разгадать тайны, которыми полна жизнь, чем отстоять справедливое дело, наказать подлеца, совершить героическое дело? Что может быть злободневнее мысли о том, что есть несколько вещей, "которых порядочный человек терпеть не может, из них две особенно: трусость - сестру предательства и бесчестности - и жадность"?
В утверждении этих немеркнущих истин - суть сюжетов Ильи Львовича Дворкина.
Сюжеты его произведений всегда мастерски "закручены". Ни одна "шестеренка" в сюжетном механизме не прокручивается вхолостую. Напряженность событий, которые по праву могут именоваться приключениями, нарастает от главы к главе. Читатель до последней страницы неотрывно следит за ними. Сами же события, которые и предугадать-то трудно, развиваются без всякой натянутости, свободно и стремительно.
В предисловии к повести "Голова античной богини" Дворкин писал: "И вообще признаюсь, очень хотелось написать приключенческую книжку. Чтобы тайны, чтобы погони, чтобы верные друзья и непримиримые враги. И ещё рассказать о верности, о благородстве и о хороших людях, которые всегда в конце концов побеждают плохих".
Это не тривиальный happy end. Это убеждение, философия, творческая установка. Это вера в превосходство добра над злом. Убеждение писателя в необходимости для детей книг бодрых, увлекательных, воспитывающих отважные души. И не случайно в книге "Голова античной богини", как и в других, "непримиримые враги" вступают в настоящие схватки друг с другом. И пожалуй, никто из современных Дворкину детских писателей не изображал так часто и так "вкусно" рукопашные схватки между противниками. Причём этим достойным (для одних) и мало привлекательным (с точки зрения других) качеством - очертя головы ввязываться в драки - отличаются у него не только мальчики, но и девочки.
"За что же ты, Надя Королева, ударила этого мальчика по голове так больно и так громко?! - спрашивает учительница в повести "Обида". "За дело", - коротко и убежденно отвечает Надя, потому что, действительно, за дело. Митьку Линева и надо было треснуть книгой по голове: он приколол кнопками к парте заднюю обложку Надиной тетради, и Надя порвала ее.
"Но как же можно...как можно драться...ты же девочка!" - искренне недоумевает учительница. "Они у меня узнают, какая я девочка", - едва слышно, под нос, но все же так, что все расслышали, говорит Надя. Вот такие они, некоторые девочки в произведениях Ильи Львовича Дворкина. Очень симпатичные, между прочим, девочки. И в обиду себя не дадут, и бегают, и прыгают, и плавают лучше иных мальчишек. Тут уж Илья Львович, сам пловец, ватерполист в своей юности, отдал им, "слабому полу" мужественную частичку самого себя.<.з>
Героиня повести "Голова античной богини" даже имя мужское носит - Витя. Хотя она Виктория, "а все Виктории, как известно, Вики, а не Вити". Она из породы тех девченок, которые невольно вызывают уважение мальчишек.
Самое главное - человек, мальчишка или девчонка - все равно - должны ощутить в себе эту возможность и потребность быть смелыми и отважными. Все зависит от твоей нацеленности. От того, что порой и не объяснишь словами. Сойдутся в одной точке все твои желания, сомнения и мысли, и ты вдруг решишь, что тебе надо совершить поступок.
Радостное ощущение предстоящего поступка может произойти по незначительной, на первый взгляд, причине. Просто от того, что ты вдруг веселыми глазами поглядишь "на яркое небо, на залитый солнцем Невский". И даже просто от того, что плотнее запахнешь на себе куртку.
"Это иногда здорово помогает - запахнуть куртку потуже: плечи и спина обтягиваются, весь становишься упругим и чувствуешь себя сильным и непобедимым..."
Эти слова И.Л.Дворкин написал не только о герое-мальчишке, но и о себе, взрослом человеке. Он сам любил именно так запахнуть свою куртку, чтобы она плотно обтянула плечи и спину. И каждый, кто видел его фигуру, невольно задерживал на ней взгляд и не сомневался, что видит человека решительного, сильного и счастливого.
Он приоткрывал частичку самого себя во многих своих книгах, рассказывающих об этом состоянии счастья и о том, что обретается оно в нешуточном столкновении со сложностями, а порой и преступностью окружающего нас мира. Но надо уметь вот так "запахнуть куртку" и потом широко открытыми глазами "взглянуть на небо". "Почему "Взглянуть на небо"? - спрашивал И.Дворкин в предисловии к повести, которая так и называлась, и отвечал: - Потому что я давно замечал, что человек с нечистой совестью редко глядит на небо, он смотрит в землю.
Глядеть спокойно в синее небо, дышать легко и свободно, дружить крепко и верно - вот что нужно человеку для счастья!"
Сам он щедро дарил себя людям. Всегда можно было рассчитывать на то, что в трудную минуту он придет на помощь. Он вел открытый, общительный образ жизни и писал, словно шутя, словно между делом. Незадолго до смерти говорил: "Как я столько написал, сам не понимаю! Но теперь все - выйду из больницы, возьмусь за перо всерьез"
В больнице, в Сестрорецке, главврач отдавал ему на ночь свой кабинет. Илья Львович зажигал настольную лампу; никто ему не мешал. В больнице был начат новый роман, заканчивалась повесть для детей.
Из больницы выбраться ему не удалось...
Смольников И.Ф., октябрь 2001 года
Первой его книжкой были стихи для детей (1964). Потом одна за другой стали появляться для детей книжки в прозе. Почти каждый год. Лишь в семидесятом, семьдесят третьем и семьдесят пятом были перерывы. Но в семидесятом он опубликовал "взрослый" роман "Одна долгая ночь", а в семьдесят третьем в соавторстве с Яковом Длуголенским написал водевиль "Вокруг кувшина". В семьдесят пятом он, естественно, тоже не сидел сложа руки, ибо в следующем издательстве "Детская литература" выпустили в свет его повесть "Голова античной богини", а издательство "Советский писатель" "взрослую" книгу "Взрыв". Уже после смерти писателя "Детская литература" напечатала его повесть "Взгляни на небо", а через три года - оставшуюся в рукописи повесть "Костер в сосновом лесу".
Четырнадцать лет работы в литературе - четырнадцать напечатанных книг. А, кроме того, журнальные публикации, телеспектакли, передачи по радио. И никогда И.Л.Дворкин не замыкался в своём кабинете, священнодействуя у письменного стола. Да и трудно было представить его священнодействующим за таким столом в кабинете. По сути-то дела и кабинета не было: в последние годы была комната в коммунальной квартире на Невском проспекте, куда любили заглядывать, как говорится, на огонек его многочисленные друзья.
Он был молодой, обаятельный. Энергии его хватило бы на десятерых. Он и любимых героев своих книг зарядил этой энергией и обаянием. Своей жаждой всё испытать, все увидеть, проехать, проплыть, протопать своими ногами. От Севера и до самого крайнего Юга тогдашней России. Так, он побывал в Термезе, на границе с Афганистаном и первым в нашей литературе коснулся темы наркотиков. Подчеркиваем - первым. Его повесть, посвященная запретной тогда в стране теме, была с купюрами сначала напечатана в журнале "Нева", а затем вошла в состав сборника "Взрыв". Называлась она "Восемь часов полёта". После смерти писателя его друзья восстановили эти купюры и готовили его посмертный сборник, куда должны были войти и главы неоконченного романа. Издательство "Советский писатель" готовило эту книгу, но наступили постперестроечные времена, и сборник так и не увидел света...
Родился Илья Львович Дворкин в Таганроге, детство провел в Сухуми. Отец его был греком - но Илья взял себе фамилию отчима, который его воспитал. Он был предан людям, не предававшим его, и видимо, всегда чувстсовал зов своей прародины. В неопубликованном стихотворении "Гомер" он писал:
Говорил со мною Гомер,
Очень старый и мудрый эллин.
А вокруг был заснеженный сквер
И скрипели озябшие ели.
Он показывал мне трофеи
В быстром блеске девичьих глаз,
А веселые смуглые феи
Уводили в долины нас.
С ним я видел спартанские станы
Под лучами мохнатых звезд.
С ним я слушал святые пеаны
Над полянами желтых роз.
Ах, старик! Виночерпий обряда!
Вбил ты в сердце поэзии клин.
О, Эллада, моя Эллада!
Я оттуда. Я твой гражданин.
"Эллинизм" его проявлялся во всем: и в открытом, общительном образе жизни, и в умении понять и передать другим простые, изначальные жизненные истины, и даже в его де-детски восторженном отношении к своему родному Черному морю. Оно засверкало в его произведениях радостно и призывно, став не просто местом действия, а полноправным героем, который увлекает к подвигам, приключениям и вообще к прекрасной жизни.
Герой первой повести И.Л.Дворкина "День начинается утром", черноморский пацан, "никогда не задумывался - красивое море или нет. Море - оно... море. Как мама, как небо. Что-то такое, без чего нельзя." И в общении с этой прекрасной, всеобъемлющей стихией полнее и стремительнее проявляется характер человека. В первую очередь - ребенка.
И.Дворкин умел смотреть на мир глазами детей. Оттого так чисты и выразительны его краски. Оттого они без дополнительных пояснений передают и состояние природы и состояние человека, который сам - радостная частица мира.
Многие произведения писателя адресованы читателю младшего школьного возраста. Для И.Дворкина его маленький собеседник был равноправным собеседником. Это надо подчеркнуть. Ведь далеко не всякий взрослый, будь он даже писателем, умеет видеть в маленьком человеке достойного себя партнёра. Мы чаще становимся перед ними на корточки или подхватываем на руки, демонстрируя свою силу.
У И.Дворкина многие взрослые ведут себя не так.
Например, в жизни героя повести "Львы живут на пустыре" появляется такой взрослый, рабочий цирка латыш Ян. "Обо всех своих мальчишеских делах, - говорится о главном герое повести, - Витька мог говорить с ним сколько угодно, не опасаясь насмешки". Документальная повесть "Хозяин зубастой машины" вся построена на таком равноправном отношении между взрослым и ребёнком.
Есть ещё одна важная особенность его прозы. Она всегда метила в единственно достойную цель: воспитать в человеке человека, разбудить в нем чувство человеческого достоинства, гражданской чести, справедливости, верности, порядочности. И метила с тем большим успехом, что была написана весело, заставляла улыбаться на каждой странице, заставляла забывать про то, что по неким формальным признакам часто принадлежала жанру так называемой школьной повести.
Когда читаешь повести И.Дворкина "Костер в сосновом бору", "Трава пахнет солнцем", "Львы живут на пустыре", "Обида", "Взгляни на небо", вообще забываешь всю эту "номенклатуру", все эти разговоры, очень популярные в 60-70-е годы прошлого столетия, о "школьной", "пионерской" повести. Понимаешь, что по отношению к талантливым произведниям все эти рамки не годятся. Это повести о жизни наших ребят той эпохи. А жизнь эта, как это и должно быть в настоящем произведении искусства, предлагает в сюжете в полном объеме - и дома, и в школе, и на улице, во взаимоотношениях с самыми разными людьми. А если, к примеру, рисуются сцены с классным руководителем или пионервожатым, то открываются самые широкие "горизонты", а не только "вид" на школу или пионерскую комнату.
Читая эти повести в наше время, забываешь о том, когда они написаны. Разумеется, в них есть приметы своего, отдалившегося от нас времени. Но в них живёт и то, что никогда не отдалится от нас. По крайней мере, пока мы решаем задачи воспитания высокой гражданской нравственности у каждого нового поколения, переступающего порог первого класса, а затем шагающего по ступеням лет к окончанию школы или другого учебного заведения.
У нас много суеты, шараханья от одних проблем к другим, подчас даже паники. Вчерашние проблемы отодвигаются на задний план. Все требуют чего-то сиюминутного, злободневного. А что может быть злободневней честности и уважительного отношения к старости, брезгливости ко лжи, верности высоким гражданским идеалам? Что может быть новее для читателя "младшего дошкольного возраста", чем верная дружба, стремление разгадать тайны, которыми полна жизнь, чем отстоять справедливое дело, наказать подлеца, совершить героическое дело? Что может быть злободневнее мысли о том, что есть несколько вещей, "которых порядочный человек терпеть не может, из них две особенно: трусость - сестру предательства и бесчестности - и жадность"?
В утверждении этих немеркнущих истин - суть сюжетов Ильи Львовича Дворкина.
Сюжеты его произведений всегда мастерски "закручены". Ни одна "шестеренка" в сюжетном механизме не прокручивается вхолостую. Напряженность событий, которые по праву могут именоваться приключениями, нарастает от главы к главе. Читатель до последней страницы неотрывно следит за ними. Сами же события, которые и предугадать-то трудно, развиваются без всякой натянутости, свободно и стремительно.
В предисловии к повести "Голова античной богини" Дворкин писал: "И вообще признаюсь, очень хотелось написать приключенческую книжку. Чтобы тайны, чтобы погони, чтобы верные друзья и непримиримые враги. И ещё рассказать о верности, о благородстве и о хороших людях, которые всегда в конце концов побеждают плохих".
Это не тривиальный happy end. Это убеждение, философия, творческая установка. Это вера в превосходство добра над злом. Убеждение писателя в необходимости для детей книг бодрых, увлекательных, воспитывающих отважные души. И не случайно в книге "Голова античной богини", как и в других, "непримиримые враги" вступают в настоящие схватки друг с другом. И пожалуй, никто из современных Дворкину детских писателей не изображал так часто и так "вкусно" рукопашные схватки между противниками. Причём этим достойным (для одних) и мало привлекательным (с точки зрения других) качеством - очертя головы ввязываться в драки - отличаются у него не только мальчики, но и девочки.
"За что же ты, Надя Королева, ударила этого мальчика по голове так больно и так громко?! - спрашивает учительница в повести "Обида". "За дело", - коротко и убежденно отвечает Надя, потому что, действительно, за дело. Митьку Линева и надо было треснуть книгой по голове: он приколол кнопками к парте заднюю обложку Надиной тетради, и Надя порвала ее.
"Но как же можно...как можно драться...ты же девочка!" - искренне недоумевает учительница. "Они у меня узнают, какая я девочка", - едва слышно, под нос, но все же так, что все расслышали, говорит Надя. Вот такие они, некоторые девочки в произведениях Ильи Львовича Дворкина. Очень симпатичные, между прочим, девочки. И в обиду себя не дадут, и бегают, и прыгают, и плавают лучше иных мальчишек. Тут уж Илья Львович, сам пловец, ватерполист в своей юности, отдал им, "слабому полу" мужественную частичку самого себя.<.з>
Героиня повести "Голова античной богини" даже имя мужское носит - Витя. Хотя она Виктория, "а все Виктории, как известно, Вики, а не Вити". Она из породы тех девченок, которые невольно вызывают уважение мальчишек.
Самое главное - человек, мальчишка или девчонка - все равно - должны ощутить в себе эту возможность и потребность быть смелыми и отважными. Все зависит от твоей нацеленности. От того, что порой и не объяснишь словами. Сойдутся в одной точке все твои желания, сомнения и мысли, и ты вдруг решишь, что тебе надо совершить поступок.
Радостное ощущение предстоящего поступка может произойти по незначительной, на первый взгляд, причине. Просто от того, что ты вдруг веселыми глазами поглядишь "на яркое небо, на залитый солнцем Невский". И даже просто от того, что плотнее запахнешь на себе куртку.
"Это иногда здорово помогает - запахнуть куртку потуже: плечи и спина обтягиваются, весь становишься упругим и чувствуешь себя сильным и непобедимым..."
Эти слова И.Л.Дворкин написал не только о герое-мальчишке, но и о себе, взрослом человеке. Он сам любил именно так запахнуть свою куртку, чтобы она плотно обтянула плечи и спину. И каждый, кто видел его фигуру, невольно задерживал на ней взгляд и не сомневался, что видит человека решительного, сильного и счастливого.
Он приоткрывал частичку самого себя во многих своих книгах, рассказывающих об этом состоянии счастья и о том, что обретается оно в нешуточном столкновении со сложностями, а порой и преступностью окружающего нас мира. Но надо уметь вот так "запахнуть куртку" и потом широко открытыми глазами "взглянуть на небо". "Почему "Взглянуть на небо"? - спрашивал И.Дворкин в предисловии к повести, которая так и называлась, и отвечал: - Потому что я давно замечал, что человек с нечистой совестью редко глядит на небо, он смотрит в землю.
Глядеть спокойно в синее небо, дышать легко и свободно, дружить крепко и верно - вот что нужно человеку для счастья!"
Сам он щедро дарил себя людям. Всегда можно было рассчитывать на то, что в трудную минуту он придет на помощь. Он вел открытый, общительный образ жизни и писал, словно шутя, словно между делом. Незадолго до смерти говорил: "Как я столько написал, сам не понимаю! Но теперь все - выйду из больницы, возьмусь за перо всерьез"
В больнице, в Сестрорецке, главврач отдавал ему на ночь свой кабинет. Илья Львович зажигал настольную лампу; никто ему не мешал. В больнице был начат новый роман, заканчивалась повесть для детей.
Из больницы выбраться ему не удалось...
Смольников И.Ф., октябрь 2001 года
Библиография